Из цикла "Андреас Найтмауэр и Дирхан Чжау-да Отрубатель голов"

В поисках люстрийской пирамиды

Веревка лопнула со звуком спускаемой на арбалете тетивы. Щелчок, зеваки на узкой улочке поднимают головы, а сорванный ветром с ратуши флаг уже подхвачен порывом и стремительно пролетает над крышами домов. Словно воздушный змей, отпущенный несмышленым мальцом, гербовой стяг Альтдорфа совершил несколько безумных кульбитов и упал на красную черепицу, зацепившись за печную трубу. Несколько человек в редкой толпе, жмущейся к стенам, сложили пальцы в охранные знаки, потянулись к амулетам и зашептали короткие молитвы.

- Дурной знак, мой широкоплечий друг Дирхан, определенно – дурной знак, - однако в тоне молодого человека, небрежно бросавшего фразы через плечо, не слышалась тревога. Впрочем, это была вполне свойственная ему манера речи – чуть насмешливо, с легкой улыбкой, даже когда разговор заходил на самые нелицеприятные темы.

Дирхан ничего не ответил. Бросив угрюмый взгляд поверх задранных к небу голов, он вернулся к изучению процессии. А та, между делом, уже подходила к финалу. Эскадрон благородных пистольеров, неторопливо миновавший улицу Четырех подков, уже скрывался из виду. Умолкал смех девчушек, подле стремени и прямо из окон флиртующих с юными совсем всадниками, возобновилось движение повозок и телег, успокоились псы из подворотен, с хриплым лаем бросавшиеся под копыта армейских скакунов.

- Идем, мой немногословный приятель, - молодой человек, в голосе которого всенепременно звучала насмешка, двинулся вперед, манерно поправляя отвороты кожаных крагов. – Мы и так задерживаемся…

Странная парочка, привлекающая к себе внимания не меньше, чем конная процессия, двинулась вверх по улице, прямиком к площади Звонарей. Двинулась неторопливо, посматривая по сторонам, и рассеяно разглядывая блеклые вывески на каменных домах.

Они не могли не привлекать внимания – эти двое, старательно перешагивающие через свежие кучи конского навоза, оставленные эскадроном. Хоть редкостью и не являясь, огр на улице имперской столицы все равно притягивал взгляды. А особенно в паре с молодым дворянчиком, разряженным в яркий, хоть и неновый камзол темно-синего цвета, и видавший виды дорожный плащ. Однако в отличие от созерцания блистательных пистольеров, народ Альтдорфа не торопился в открытую пялиться на парочку – тяжелый взгляд из-под густых бровей огра, минуту назад названного Дирханом, мгновенно отбивал всяческое любопытство. Здоровяк, на три головы превосходящий статного молодого человека в росте, степенно вышагивал за спиной дворянина, привычным движением придерживая у пояса тяжелый меч.

Часы на площади Звонарей пробили девять раз. Персональный сыщик Андреас Найтмауэр и его напарник Дирхан Чжау-да по прозвищу Отрубатель голов приближались к месту встречи.

- Если вы хотели подобрать для нашей встречи неприметное и укромное место, в выборе явно ошиблись, - Найтмауэр скривил губу, чуть насмешливо, чуть презрительно, и старательно обтер линялым платком деревянную кружку, небрежно брошенную трактирщиком перед ним на стол. Подождал, пока пена чуть осядет, поднял и пригубил, вновь скривившись. Дирхан, сидящий слева, довольно рыгнул и отодвинул опустошенный кувшин. Андреас покосился на напарника, и взгляд его весьма красноречиво говорил:

- Друг мой темнокожий, расходы на пиво, потребляемое тобой в безмерных количествах, я впишу в строку о жаловании…

Но Дирхан как обычно предпочел не заметить. Едва не своротив столб, он махнул рукой в сторону деревянной стойки и заказал еще один кувшин. Собеседник Андреаса, за время встречи произнесший слов не более чем огр, с тревогой в глазах рассматривал парочку.

- Все, что будет сказано за этим столом в ближайшую четверть часа, - с улыбкой резюмировал сыщик, - станет известно половине города уже к вечеру… Поэтому предлагаю вам, уважаемый… - невысокий мужчина, сидящий напротив него за столом вздрогнул, но Андреас и не собирался произносить имен, - быть осторожнее в описании вашей проблемы… Без конкретики, пожалуйста, если вы меня понимаете.

Тот понимал, очень хорошо понимал. Сидел без движения, словно это могло спрятать его от цепких взглядов завсегдатаев таверны «Полночь» и медленно потел. Потел его шелковый шарф, потел бархатный камзол с кожаными вставками, потели пухлые ладони и залысина на лбу. Человек, чье имя не стал произносить Найтмауэр, крепко нервничал, даже не притронувшись к темной деревянной кружке с пивом. Он не понимал невозмутимости огра (он вообще с трудом понимал, как можно понимать этих страшных существ, да хранит нас всех Сигмар…), насмешки человека (интересно, есть ли в Империи люди, способные стереть эту поганую ухмылочку с этого гладко выбритого лица?), не понимал сам себя, все-таки согласившегося на эту, уже повторную, надо заметить, встречу… Он понимал только одно. Если Найтмауэр не найдет пропажу, ее не найдет никто.

За прошедшие десять дней потеющему господину не помогли ни официальный сыск Альтдорфа, не способный собственную задницу в штанах отыскать, ни приятели с темным прошлым, способные выбить долги даже у блохи, ни маги, служившие знакомым ему почитаемым дворянским семействам. Странная же парочка, сидящая перед ним сейчас, помочь могла… Наверняка. Уж слишком дорого они брали за свои заботы, это раз; слишком уверенно и быстро Андреас (во время их первой встречи) набросал ему возможные пути поиска предмета, это два. Так уверенно, что в пору было подумать, что Найтмауэр сам же кражу и совершил… Однако шутки-шутками, но репутация сыскарей тоже обнадеживала. В конце концов, это именно они, если молва не врет, помогли замять дело с пропажей в прошлую зиму Рунного клыка, родового императорского меча. Да пребудет с нами свет Сигмара, почему бы и не попробовать?

- Я согласен принять ваше предложение, господин Найтмауэр, - ну уж его-то имя здесь скрывать смысла не было, сыщика в нижних кварталах хорошо знали, хоть и в любви похвастаться не могли. Другое дело, что шелупонь, тут обитающую, Андреас и его друг-громила не трогали. Ни она, ни ее злодеяния просто не попадали в сферы интересов сыщиков, а потому отребья присутствие Андреаса и Дирхана терпели. – Озвученная сумма, все, как договаривались… половина перечислена на ваш счет в Центральном банке Альтдорфа, остальное получите, когда… вещь снова вернется ко мне…

Андреас замер, глядя на Зольбаха Ванаубэ поверх кружки, и прищурился. Огр с глухим стуком поставил на стол опустевший кувшин.

- Договорились, - неожиданно произнесла эта живая гора мышц, оскалив желтые зубы в дружелюбной усмешке, - как только мы убедимся, что счет пополнен, мы приступаем к работе.

Признать, к чести Ванаубэ, тот сумел сдержать удивление. Даже виду не подал, обнаружив, что огр умеет говорить, а лишь еще сильнее вспотел. Гораздо сильнее, чем это делают люди в самой середине осени.

- Я уже говорил тебе, мой необычайно сильный товарищ, что тайные вылазки и слежка гораздо легче даются существам с меньшими габаритами? – Андреас покосился на огра, каменной глыбой замершего за плечом.

Тот как обычно промолчал, но Найтмауэр заметил, как сверкнули в темноте восемь железных зубов напарника – улыбнулся, значит. Порыв ветра разбросал по парку кучи травы, которую садовники не успели сжечь днем. Залилась лаем собака, где-то в квартале отсюда женщина звала детей возвращаться домой. Давно звала, нужно заметить. Холодало, причем довольно быстро. Все-таки нужно было захватить шляпу…

- Ладно, чего уж там… - Андреас поежился, поправил ножны со шпагой и шагнул на аллею, - идем, Дирхан, не до утра же нам делать вид, что мы за кем-то следим… Если бы не эта безумная погода, я может быть еще и затянул бы дело на недельку, но учитывая обстоятельства, предлагаю завтра его закрывать…

- Их четверо, а не пятеро, - неожиданно тихо сказал огр, шагая следом. Никто и поверить бы не смог, что огры умеют так тихо говорить. Андреас верил. Он вообще много чего узнал об ограх с момента знакомства с Чжау-да, - пятый либо принимал информацию, либо отдавал распоряжения.

- Я знаю, старина, тоже заметил.

- Драться будем?

- Ой, Дирхан, ну все бы тебе драться, - казалось, что Андреас сейчас рассмеется, но огр знал, что легкая дрожь в голосе напарника не всегда является признаком веселья. Так чаще происходило перед боем, когда Найтмауэр уже решился идти в атаку. - Давай будем как обычно действовать по ситуации? Переступят черту, тогда посмотрим, а пока пусть себе наблюдают.

Они пересекли парк и свернули на одну из сотен одинаковых улочек столицы, направляясь к набережной Рейна. Четыре тени вынырнули из-под крыльца шорной, где прятались от ветра и посторонних глаз, и неторопливо двинулись следом. Это не милиция, однозначно. И даже не частные сыскари, также идущие по следу статуэтки. И именно поэтому присутствие их так забавляло Найтмауэра.

От набережной, где было еще холоднее, Андреас и Дирхан свернули в центр города. Останавливались перед особняками, что-то высматривали, прислушивались, а затем снова петляли, всем своим видом изображая бурную сыскную деятельность.

- Значит, ты все-таки знаешь, где находится статуэтка? – все также негромко спросил огр, ни на секунду не выпуская преследователей из виду. А ведь хорошо следят, спору нет, профессионально. Кто другой бы и не заметил…

- Да, конечно, - просто ответил Найтмауэр, легко перепрыгивая через вонючую лужу, - завтра, ровно в пять часов вечера мы заберем пропавшую вещь и вернем ее истосковавшемуся хозяину. Как обычно, собственно говоря.

Он остановился, делая вид, что рассматривает темную улочку, убегавшую к площади Фонтанов. Вдалеке прошел патруль, на несколько мгновений осветив кусок ночного Альтдорфа светом масляных фонарей. Андреас обернулся к огру. Осенняя прохлада бодрила и придавала сил. Именно такие моменты Найтмауэр в их работе ценил более всего – окружавший каменный лес, ощущение погони, тяжесть шпаги на боку и ночной воздух, играющий с его длинными темными волосами.

Огр, лишь частично освещенный бледными отблесками из ближайших окон, казался чудовищем из сказок про Норску. Огромный, казавшийся невероятно толстым, почти вдвое выше обычного человека, сейчас он казался нелепой гротескной пародией на самого Андреаса. Такой же формы нагрудник буйволовой кожи, блестящий от свежей смазки, металлическая горжета, защищающая шею, перекрестье ремней на поясе, один из которых поддерживал меч, а другой пистолетную кобуру. В которой, однако же, вместо обыкновенного пистоля хранился заботливо вычищенный и заряженный модернизированный имперский мушкет, заменявший Дирхану это привередливое оружие ближнего боя. Тяжелый плащ скрывал дагу за поясом на спине, гигантскую сестру-близнеца той, что покоилась в ножнах Найтмауэра. Но наиболее комично смотрелись кожаные ботфорты и краги, точные копии тех, что носил Андреас, сшитые по последней имперской моде, но невероятно огромные – в перчатке вполне мог уместиться (и например переночевать) вполне взрослый ребенок.

Поймав оценивающий взгляд напарника, огр нахмурился.

- Что-то не так, мой малокушающий друг?

- А? О, нет, все в порядке, просто залюбовался, извини, - человек улыбнулся, на этот раз довольно тепло, и вынул из-под плаща флягу, - промочим глотки, а то и простыть недолго?

Огра не нужно дважды приглашать выпить. По большому-то счету его и один раз приглашать опасно. Дирхан довольно ухмыльнулся, кивнул и достал свою, объемом примерно с небольшое ведро. В тишине ночной улочки раздался звон сдвигаемых фляжек. Тактично выждав, пока их обладатели пригубят, негромкий голос вежливо осведомился:

- И как долго ты собираешься ломать эту комедию, Найтмауэр?

Неторопливо убрав фляги, сыщики развернулись к соседнему переулку.

- Хм, Дирхан, а мне кажется, что я узнаю этот голос…

- Разве? – огр прищурился, вглядываясь в четыре силуэта, выходящие в бледный свет ущербной зеленой луны. - Ну разве что он напоминает голос одного нашего знакомого, охочего до чужого добра… Как там его звали? Кажется Серохвост? Но, сдается мне, он давно отошел от дел, поэтому мы все ошибаемся…

- Нихрена ты не ошибаешься, верзила, - уже более дерзко ответили из темноты, - и если вы продолжите распускать слухи о том, что я отошел от дел, я сделаю достоянием общественности неприятную историю о золоченом венце, родовом перстне и толстой пачек корреспонденции, украденной сами знаете у кого.

- Ой, Серохвост, ну к чему эти бесполезные угрозы? – словно невзначай Андреас откинул плащ, выставляя напоказ рукояти пистолета и шпаги, - ты ведь отлично знаешь, что мы не занимаемся грязными делишками. В отличие от некоторых… Чего тебе нужно? Вышел подышать воздухом?

Но каждый из шестерых, стоящих друг напротив друга на этой темной улочке, продуваемой всеми ветрами, знал, что ночью в Альтдорфе воздухом дышать могут ходить либо гномы, либо сумасшедшие. Еще один вариант – готовые к скорой драке.

- Я все наблюдаю за твоими ужимками, Найтмауэр, и не могу понять, кого именно ты намерен ими облапошить? Давай начистоту, статуэтка уже у тебя? Ведь так? Или ты просто знаешь, где она?

- Серохвост, отвали, - незло бросил Андреас, словно не расслышав вопроса, - не нужно рушить мир, с таким трудом установленный… Ты занимаешься своим делом, а мы своим, так ведь? Я же не лезу к тебе с расспросами, когда ты раскаленным кинжалом пытаешь должников с улицы Мглистых гор? Вот и ты не лезь?

- Если ты отдашь нам статуэтку, Найтмауэр, я обещаю откатить вам тридцать процентов.

Огр фыркнул, оглушительно громко и презрительно, так, что четверка головорезов и сам Серохвост, пока находившийся в тени, отпрянули. После чего, наклонив голову, огр улыбнулся и задал вопрос.

- А почему бы тебе просто не пойти домой, Серохвост? И девчонок своих забрать, а? С какого это перепугу мы должны отчитываться тебе о том, что делаем? Или Ванаубэ нанял на поиски и тебя? В таком случае приношу свои извинения – дело взяли мы…

Воцарилась тишина. Недобрая, как сказал бы небезызвестный имперский писатель Феликс Ягер. По напряженным лицам людей Серохвоста, в призрачном свете луны казавшихся лицами мертвецов, было отчетливо видно, как те жаждут взвести курки своих пистолей. Дирхана же и Андреаса этот вопрос уже не волновал – отработанная схема – огр фыркает, рыгает или смеется, чего вполне хватает, чтобы быстро и неслышно взвести свои пистолеты.

- Пойми, Найтмауэр, - в голосе Серохвоста слышалось напряжение, - что на кону стоит очень, очень много. Я бы даже сказал, что ставка оценена гораздо выше нашего с тобой нейтралитета… Поэтому, если ты все же настаиваешь на своем…

Они не дали Серохвосту договорить. Практически одновременно выхватив пистолеты (мушкет в руке Чжау-да оказался чуточку раньше), Андреас и его напарник расцветили ночь вспышками выстрелов. В следующую секунду уже бросаясь вперед с обнаженными клинками.

…Вообще-то принято считать, что огры толстые. Очень толстые, да, таковыми они и выглядят. Как пивные бочки. Огромные, толстые, а значит, и неповоротливые. Правду знают немногие. Только те, кто дрался с ограми плечом к плечу, а таких, все же, не очень много, да имперские хирурги, проводящие вскрытия. Знают о том, что под непробиваемой кожей людоедов скрывается вовсе не жир, а много, очень много мышц. При умелой тренировке (а этого у огров всегда бывает в избытке) способных превратить громадину в стремительную и неудержимую машину убийства…

Люди Серохвоста этого не знали. Двое упали, то ли убитые, то ли раненые первым залпом, один схватился за пистолет, последний потянул из ножен пару мечей. Налетели, грохнул еще один выстрел, за ним еще один, с надрывом лязгнула сталь клинков.

Первая пуля попала-таки в Дирхана. Тот вздрогнул, не сбавляя скорости, и со всего маху влетел в головореза, не успевшего обнажить меч. Впечатал в стену, провез по булыжной мостовой, кучам гнилых овощей, нечистотам, камням и молниеносно добил огромной дагой. Вторая пуля – выпущенная самим Серохвостом, едва не угодила в Андреаса, просвистев буквально в локте от его головы. Найтмауэр отшатнулся, оглушенный и контуженый, и едва успел парировать летящие в него клинки. Закружился, едва не поскользнувшись, отбил еще, попробовал контратаковать, но звон в ушах и яркие пятна перед глазами мешали сосредоточиться.

Серохвост, оценив ситуацию, бросился бежать. Последний же из его людей, все еще продолжавший атаковать Андреаса, неожиданно потерял голову. В прямом смысле этого слова, надо заметить. Обезглавленное мечом Дирхана тело тяжело упало на мостовую, кровь веером ударила по лужам, разбивая отражение зеленого полумесяца. Огр тем временем вытер клинок о плащ одного из поверженных врагов и спрятал в ножны. Найтмауэр оперся о стену, все еще пытаясь придти в себя. В голове гудело.

- Ненавижу пистолеты, побрал бы их Хаос… Вот это бахнуло, право слово, едва не в голову… Дирхан, как там эти двое?

- Мертвы.

- Проклятье… Подойди-ка сюда, мой наилюбезнейший переросток, и помоги мне идти. Если мы не свалим отсюда, следуя примеру Серохвоста, утро вполне можем встретить в Корабельной тюрьме…

Окончание рассказа