Эта история является выдуманной,

любое совпадение имен, фамилий, должностей, названий и событий

считать случайностью.

Автор не рекомендует читателям искать в СМИ или интернете

сходство реально-происходящих событий с описанными ниже.

Фрагмент прямого эфира информационно-развлекательной передачи «Сегодня утром», телевизионная станция «Мир», Новосибирск (отрывок стенограммы).

Ведущий: Ну а для тех, кто только что переключил телевизор на наш канал, мы напоминаем, что в гостях у нашей ежедневной утренней программы находится главный редактор новосибирской газеты «Сенсации, открытия и происшествия» Виталий Лазарев. Перед рекламным блоком мы с Виталием начали беседу о необычном и таинственном, окружающем нас в повседневной жизни. Итак, Виталий, давайте вернемся к нашей теме. Не могли бы вы теперь более подробно расшифровать для наших зрителей значение термина «рекреаторы», столь часто упоминаемого в ваших статьях?

Лазарев: Ну, как бы это вам объяснить… Ну хорошо, давайте попробуем вот так. Если придерживаться терминологии моего издания, то рекреатор – это человек, наделенный уникальными умениями предсказывать ближайшее будущее окружающих. Частично видеть свое. Ну, то есть не совсем так… скорее, это человек, наделенный способностью видеть сразу несколько вариантов развития будущего. Предсказатель вероятностей. Для него различные окончания практически любого события – как разноцветные дороги, нарисованные в воздухе. По какой из них пойти, он решает сам, оставляя обычных людей марионетками своей игры…

Ведущий: Но Виталий, предсказанием будущего сегодня уже никого не удивить. Экстрасенсы, народные целители, колдуны и прочее – в них теперь не только верят, их существование едва ли не доказали научно. Зачем же тогда придумывать новый термин? Чем именно, с вашей точки зрения, так называемый рекреатор отличается от предсказателей?

Лазарев: Вы меня не слушаете. Главное отличие состоит в том, что предсказатель видит один вариант будущего – что произойдет, например, через минуту или день. Рекреатор же способен контролировать, как минимум, три-четыре исхода события. Кроме того, и это главное отличие, он умеет менять окружающую действительность, подгонять ее под собственные нужды… Они расценивают свои действия, как едва ли не ритуальные, хотя те не имеют ничего общего с ритуалами язычников или шаманов Вуду. Рекреатор видит развилку, начинает ритуал, получает нужное развитие событий. Он словно сам их выстраивает. Я доступно объясняю? Ре-креатор, вы понимаете значение этого слова? Этот термин я придумал, пусть и не совсем корректно с точки зрения значения, но это не принципиально… Рекреатор – человек, способный не просто творить действительность, но и переделывать ее. Креатор создает, рекреатор переделывает. Вы уловили?

Ведущий: Да, конечно… Виталий, а может быть, мы?..

Лазарев: Секунду, я еще не закончил. Так вот, второе существенное отличие рекреаторов от мелочевки, считающей себя предсказателями и колдунами…

Ведущий: Виталий Андреевич, я полагаю, что нам не стоит в таком ключе отзываться о тех, кто в настоящее время может смотреть…

Лазарев: Рекреаторы – это могущественный клан, вот уже не первый век формирующий основу многих исторических событий. Незаметный, но умеющий в нужный момент силами агентов изменить действительность наиболее выгодно его предводителям. Не наугад, обратите внимание, а при старательном анализе всех видимых исходов. А предводители эти, кстати, вполне могут выполнять волю более знакомых нам персоналий – вождей народа, президентов, фюреров или министров…

Ведущий: Э… Виталий Андреевич, полагаю, ваша мысль понятна телезрителям, но я бы все-таки предложил…

Лазарев: Нет, вы определенно не хотите меня выслушать. Проблема инопланетных цивилизаций или снежного человека, о чем я также регулярно пишу, важны, но я не знаю темы, более актуальной на сегодняшний день, чем заговор рекреаторов, раскрыть которой вполне в силах…

Ведущий: Да, еще раз спасибо, Виталий Андреевич, большое спасибо за увлекательную беседу. А я напоминаю телезрителям, что в нашей студии был Виталий Лазарев, главный редактор газеты «Сенсации, открытия и происшествия», знакомой своим читателям благодаря оригинальным и поистине сенсационным материалам. Сейчас в программе наступает время блока погоды, во время которого очаровательная Олеся расскажет, какая погода ждет нас с вами в ближайшие два дня…

Газета «Вечерний Новосибирск»

«Институт лишился сразу двух ученых»

Позавчера Институт ядерной физики имени Будкера Сибирского отделения Российской академии наук (СО РАН) лишился сразу двух крупных специалистов. В квартире на Морском проспекте в Академгородке был обнаружен труп Сергея Котельникова, высококлассного физика ИЯФ. По подозрению в убийстве задержан его коллега – ученый вышеупомянутого института, Вячеслав Юткевич. Как выяснилось, Котельников пришел в гости к другу, чтобы выпить и отдохнуть после тяжелой трудовой недели. К вечеру физики нашли повод для ссоры. Юткевич схватил обрез охотничьего ружья и выстрелил коллеге в живот. От ранения ученый скончался, а его убийца был доставлен в милицию в состоянии сильного алкогольного опьянения, не в состоянии вспомнить все подробности рокового вечера. Возбуждено уголовное дело, а известный институт лишился двух ведущих специалистов.

Газета «Вечерний Новосибирск»

«Псих взорвал кафе в центре Новосибирска»

Вчера пьяный мужчина бросил гранату РГД-5 в витрину кафе «Уника», расположенного на самой оживленной улице города – на Красном проспекте. Граната, пробив стекло, разорвалась внутри витрины. Пострадало шесть человек, включая преступника. Самое тяжелое ранение получила четырехлетняя девочка, сразу же доставленная в реанимацию 1-ой детской клинической больницы. Мотивы преступления пока неизвестны, но правоохранительные органы сообщили корреспонденту газеты, что человек, бросивший гранату, предъявил удостоверение инвалида с психическим заболеванием. Также нам известно, что несколько лет назад этот человек проходил службу в так называемых «горячих точках» нашей страны.

Газета «Честное слово»

«Феномен над городом»

Недавно многие новосибирцы могли видеть потрясающую картину — очень низко над землей на север пролетела огромная стая черных коршунов. Орнитологи насчитали в ней более 250 птиц, а сама стая вытянулась по оси на несколько километров. По оценкам специалистов, это поистине удивительное событие, потому что, как правило, коршуны к местам гнездовья отправляются крайне малочисленными стаями. Эксперты затрудняются однозначно объяснить причины такого «коллективизма», в качестве возможных «катализаторов» называя позднюю весну, изменение экологического фона Новосибирской области и другие обстоятельства. Птицы, видимо, собрались вместе на одном из промежуточных пунктов в Новосибирске, а потом все-таки «одумались», и решили отправиться к местам гнездования в долинах сибирских рек.

Журнал «Авто-мир»

«На Димитровском мосту взорвалась грузовая «ГАЗель»

Крупная авария с участием четырех автомобилей произошла вчера в Новосибирске. По словам очевидцев, автомобиль ВАЗ-2101 столкнулся с «ГАЗелью» на Димитровском мосту. В них же врезались еще две машины. Через некоторое время после столкновения прогремел сильный взрыв. Вероятно, что его причиной стали газовые баллоны, расположенные на «ГАЗели». Движение по мосту было закрыто на несколько часов.

По сообщениям других источников, предположительным виновником ДТП стал водитель «Тойоты-Виста». Ехавшая со стороны Ленинского района, иномарка по неизвестным причинам на большой скорости вылетела на полосу встречного движения и врезалась в «ГАЗель». В результате чего пострадали еще два автомобиля: ВАЗ-2101 и «Хонда». После серии столкновений машины — участники этого ДТП – оказались раскиданы на мосту более чем на сто метров. Тяжелые травмы получили водитель и пассажиры «Хонды». Водитель ВАЗ-2101 скончался на месте, остальным пострадавшим экипаж Новосибирской службы спасения оказал первую медицинскую помощь. На машинах «СПАСа» и «скорой помощи» они были госпитализированы в больницу с ранениями различной степени тяжести.

Глава 1.

Предчувствие становилось только сильнее. Не помогла даже новая книга, извлеченная из плоской черной сумки, какими сегодня пользуются и курьеры, и менеджеры. Повертев «Испанскую кровь» и с трудом отыскав закладку, Владимир убрал Алатристе обратно, принявшись разглядывать пассажиров вагона. Думал, что это хоть как-то избавит его от томного, а оттого неприятного чувства, посетившего душу молодого человека солнечным летним утром. Но созерцание взмокших от июньской жары совагонников также не помогло.

Легко поднявшись с продавленной лавки, Владимир встал перед широкой двустворчатой дверью вагона. Вглядываясь между налепленными на стекло лукавыми рекламными постерами и табличками «Не прислоняться», посмотрел в отражение собственных глаз. Глаза как глаза, по ним и не скажешь, как все сильнее начинает нервничать этот высокий юноша. Хотя и по внешнему виду этого совершенно обыкновенного с виду молодого человека этого не было заметно. И, тем не менее, предчувствие усиливалось…

И вроде бы день как день, и даже выходной, более того – всего лишь первый из трех, а кажется, будто поле за плугом прошел, да еще и что-то недоброе предстоит. Это все жара, наверняка. Духота, от которой только на пляжах да под землей спрятаться можно. Нестерпимое летнее пекло, каких отродясь в Новосибирске не было, уже унесшее жизни не одного десятка самых слабых, и кто знает, сколько еще приготовившееся унести.

Вкрадчивый, а он отчего-то всегда казался Владимиру именно вкрадчивым, голос объявил, что поезд прибывает на станцию «Гагаринская». За окнами вагона прорезался свет, замелькали металлические колонны перрона, состав остановился, и Владимир шагнул на платформу. Шагнул, как и прежде, с чувством легкой брезгливости, что была перемешана со стыдом. У него всегда возникало это чувство, стоило спуститься в метро. Казалось бы, метрополитен столицы Сибири. А выглядит, как подсобное помещение. Не чета подземным царствам Москвы или Санкт-Петербурга, в которых голова кругом идет, а дух захватывает. Сибирское метро было похожим на кухню в коммунальной квартире – пользуются, казалось бы, все, а индивидуальности никакой. Станции – как на одно лицо. Все в ярких плакатах, как в комнате у подростка. Атмосферой подземелий, с их семью королями, не пахнет и в помине.

Стыд же Владимир испытывал оттого, что за проведенные в Новосибирске несколько лет привык считать город родным. А своих не ругают – разве что, краснеют неприметно, но не ругают.

Жидкий поток пассажиров понес Владимира к выходу, вытолкнул за турникеты. Полная женщина средних лет, уже проскочившая в механическую ловушку для безбилетников, приготовилась было фыркнуть, но обернулась и осеклась на полувздохе.

– Володенька, здравствуй, – и улыбнулась, приветливо кивая. Его – Владимира Титова, работящего монтажника электрических и компьютерных сетей, в подъезде (да и в доме вообще), любили почти все.

Привычек вредных не имеет, гостей-алкоголиков не водит, с подозрительными женщинами замечен не был. Чудо-человек, каких в наш век наркотиков и разгула не часто встретишь.

Не была исключением в материнской любви к юноше и Галина Филипповна, жившая в соседнем подъезде. Вот странно, тут иногда с соседями по лестничной площадке толком-то и не знаком. А тут дом на триста квартир, а живущая четырьмя этажами ниже, да еще и в соседнем подъезде, женщина находила Владимира едва ли не эталоном современного молодого человека, любезность эту демонстрируя при первой же подходящей возможности.

– Здравствуете, Галина Филипповна, – вежливо кивнул Владимир, рассматривая тяжелые сумки в руках женщины.

С Центрального рынка едет, не иначе, продуктами закупилась, словно ядерная война на носу. И что только их заставляет мотаться через полгорода, когда все необходимое можно сегодня купить в супермаркетах, каких на каждом микрорайоне по три штуки? Больше ведь на проезд тратят, чем экономят…

– Вам, может быть, помочь донести до дома?

– Ой, Володенька, – они двинулись рядом, пропуская вперед остатки людского потока, – спасибо, родной, не нужно. Мне еще в магазин заходить по дороге, так что, не нужно. Дверку мне вот придержи, и на том спасибо.

Ну не надо, так не надо. Особенно учитывая, что Галина Филипповна, наверняка, станет дожидаться муниципального транспорта, в котором сейчас и вовсе не продохнуть. Навалившись на тяжелую створку прозрачной двери, Владимир отошел в сторону. Пропустил женщину, поудобнее передвинул собственную сумку.

В этот самый момент створка выскользнула из пальцев, решительно и хищно прищемив одну из авосек, груженых продуктами пропитания. Раздался характерный хруст, сумку перекорежило, а женщина дернулась, словно попавший в капкан зверек.

– Ох ты, батюшки… – судя по лицу Галины Филипповны, у нее умер кто-то из близких родственников.

По днищу темной холщевой сумки принялось растекаться маслянистое пятно.

– Яйца береги, Володя!

Но тот уже понял, внезапно помрачнев, что яйца ему не сберечь. Так и обмер на несколько секунд, наблюдая за крушением пищевых запасов, а затем потянул створку, освобождая авоську.

– Галина Филипповна, вы простите, ради Бога…

Он зашелся в путанных извинениях, больше всего желая мгновенно сгореть со стыда. Вот оно к чему, предчувствие мрачное, что с утра мутит. Помог соседке, нет слов.

Выскочив из предательской западни дверного проема, женщина принялась подсчитывать ущерб.

– Я сейчас как до дома доберусь, обязательно в магазин схожу, куплю и все принесу, вы не расстраивайтесь… Сколько там было? Десяток? Два?

Но Галина Филипповна, разом помрачневшая, диалог продолжать отказалась. Поставила сумки на асфальт и принялась копаться в них, выискивая уцелевших в давке. Владимир какое-то время потоптался рядом, еще раз клятвенно пообещал широкой спине женщины, что купит яиц и занесет, после чего принял решение отступать.

На душе было погано и сыро. Предчувствие, что должно было, казалось, уйти, лишь усилилось.

Глава 2.

Комбинатор замер напротив газетного ларька, сквозь собственное отражение рассматривая заголовки свежих газет. Не только серьезных и деловых изданий, которые любил почитать в свободное время. Он смотрел и на так называемую желтую прессу, от самых скандальных – с голыми девками на первых полосах, до изданий, открывающих тайны инопланетных вторжений.

Заголовки порадовали, хоть и не все. Он без труда обнаружил след деятельности Комбинаторов из Восточной Сибири, несколько секунд размышляя, с чем было связано крушение авиалайнера в Иркутске.

Старший Комбинатор Западной Сибири не верил в случайности. Со сдерживающим торжеством вчитываясь в громкие, зачастую вульгарные заголовки – «Гастарбайтеры минируют государственные объекты», «Легковой автомобиль убил трех человек», «В китайских овощах обнаружен смертельный токсин» – он видел причины. Ему всегда нравилось ощущать себя частью балагана, за яркими шатрами которого обыватель никогда не рассмотрит истины. Ему нравилось ощущать себя частью чего-то зловещего, мрачного, темного. Не злого, как бы он сам оспорил обвинения в свой адрес, но неумолимого, словно рок. Ведь никто же не обвинит оползень в Кармадонском ущелье – нет, это всего лишь судьба. Фатум. Неизбежность.

Комбинатору нравилось ощущать себя частью этой неизбежности, и подчас он жалел, что не в состоянии удовлетворить собственного тщеславия, открыто заявив окружающим, кем является на самом деле.

Купив несколько газет, он торопливо перелистал их, один за другим проглатывая шифры коллег. Свернул газеты, убрал. Медленно дошел до светофора и остановился, ожидая зеленого света.

Сейчас нужно быть осторожным. Предельно. Потому что Комбинация, задуманная им на этот раз, грозила стать самой глобальной за последние несколько лет. С привлечением множества ресурсов, жизней и судеб. Ставки высоки. Цена проигрыша просто не имеет эквивалента. Он не имеет права проиграть.

Огорчала лишь жара, навалившаяся на город в прошлую неделю, но и ее Комбинатор планировал использовать в собственных целях. Внимательно разглядывая обступивших его людей, он перешел оживленную улицу.

Глава 3.

Галина Филипповна была не в духе. И, казалось бы, уже можно и успокоиться, но злобное раздражение не проходило, а сердце покалывало.

До дому едва дотащилась, не замечая ни ослепительного великолепия летнего дня, ни здоровающихся соседей. Вошла в квартиру, с порога рявкнув на Чарлика, микроскопическую болонку туманных кровей, и принялась выгружать перепачканные пакеты с едой.

Сейчас, отмывая уже успевшие подсохнуть яичные желтки, она с неприязнью вспоминала Владимира, столь любезно придержавшего дверь. И даже не особенно было жалко сорока двух рублей, потраченных на пару десятков куриных яиц, сколько обидно, что так глупо вышло все. И ведь хороший мальчик этот Володя, не пьющий, не курящий, друзей-алкоголиков домой не водит, музыку громко не включает, в подъезде на него не жалуются. Квартиру снимает уже не первый год, чистенько все у него, хозяева, которых Галина Филипповна также знала, отзываются хорошо. И за свет вовремя платит, и за телефон, и за другие коммунальные услуги. В общем, хороший парень. Работает каким-то то ли электриком, то ли программистом. Что-то с проводами, это точно. И вот так вот вдруг неожиданно насолить пожилому человеку...

Ощущение усугубляла страшная жара. Словно липкая от пота рубашка, она прилипла на спину огромному каменному городу, сжимаясь все сильнее. Новосибирск дышал тяжело и надрывно, как пробежавший дистанцию марафонец. Плавился асфальт, раскалялись капоты машин, и даже вечно ледяные стены панельных высоток прогрелись до сердцевины.

Галина Филипповна выключила воду, вытерла руки о старенькое кухонное полотенце и отправилась на лоджию развешивать отстиранные полиэтиленовые пакеты. От этой совершенно бесполезной привычки ее не могли отучить ни сыновья, ни внуки. В этот момент она раздумывала, как сильно наркотики (о которых, правда, Галина Филипповна знала лишь понаслышке) могут изменить жизнь любого молодого человека. В один миг, в одно роковое увлечение…

На лоджии ее захлестнула очередная волна раздражения, так и не находящего выхода. Если бы Галина Филипповна жила не одна, она наверняка бы сейчас кому-нибудь нахамила.

Глава 5.

Уже бросая сумку на пуфик возле входной двери, Владимир вспомнил о раздавленных яйцах. Негромко ругнулся про себя, в очередной раз проклиная жару, стечение обстоятельств и собственную неловкость. Задумался.

Действительно, нужно сходить в магазин, благо, что в минуте ходьбы, да и купить Галине Филипповне этих треклятых яиц. А то неловко как-то. Не хватало еще к тягучему чувству, едва ли не до тошноты доводящему, еще и вину присовокупить. Тогда день вообще изумительно пройдет, слов нет. Вынимая из сумки бумажник, Владимир прикидывал, сколько будущих цыплят могло быть раздавлено. Два десятка, не меньше… Еще раз тяжело вздохнув и посмотревшись в зеркало своей небольшой прихожей, он вышел на лестничную площадку.

Ладно, заодно он тогда себе минералки купит, или сока какого-нибудь. А еще лучше кваса, если бочка возле магазина не опустела. Приободренный этой мыслью, он спустился во двор, на ходу вспоминая, в какой именно квартире живет Галина Филипповна.

После подъездного полумрака улица встретила его ослепительным летним солнцем, безоблачным небом, а также безлюдным двором. Жара… У нормальных служащих рабочий день. Те, у кого сложились выходные, наверняка по пляжам маринуются.

Уже двинувшись через детскую площадку в сторону супермаркета, Владимир увидел парней.

Четверо, все моложе его, но не сильно, максимум лет на пять. То есть годочков по девятнадцать-двадцать. Сидят на самой границе детского садика, что дремлет в окружении трех панельных девятиэтажек. Полуголые, словно на собственном балконе, в вислых спортивных трико и расшнурованных кроссовках. Всем видом показывают, что жарко им, двое даже футболки на головы намотали. А еще откровенно демонстрируют, что это их двор – захотят, вообще без трусов гулять по нему станут. Обыкновенное бычье, какое Владимир обычно стороной обходить старался.

Вот и сейчас он свернул на асфальтовую дорожку, огибающую детский садик, на одной из веранд которого расположилась шпана. Шпана – она всегда шпана, вне зависимости от того, сколько лет ее участникам, хоть по сорок. Еще не хватало сейчас с ними связаться. А им, судя по виду, как раз заняться нечем.

Стараясь не смотреть по сторонам, Владимир медленно оставлял парней за спиной. Нет, нельзя сказать, что он боялся, да и драться в бытность приходилось, просто… Еще этого не хватало.

А сердце, как специально, заныло. Вот, мол, я же предупреждало. Неспроста все это, неспроста.

И словно угадал, а может, и вовсе беду накликал.

Ему свистнули вслед, нагло и лениво одновременно.

Владимир не обернулся, но и шагу не прибавил. Пусть собаке своей свистит, гаденыш. Но свист повторился, а за ним последовал окрик, в котором определенно сквозил азарт. Они всегда заводятся, если не подчиняешься…

– Эй, пацан, чо, глухой?!

Против собственной воли, Владимир все же обернулся. Ага, так и есть, двое уже перепрыгнули через невысокий забор, остальные выползают из разбитой веранды, каких в детских садиках разваливаются десятки.

– Слышь, с тобой разговариваю, погоди!

Кричал один, вероятно – заводила. Крепкий, плотно сбитый. Такого хлебом не корми, дай похвастать, что на бокс ходит, или на карате. Поигрывая загорелыми мышцами, приблизился. Походка расхлябанная, медленная, шаркающая. Такое племя на земле российской не переведется никогда…

– Слышь, стой, – подошел ближе, наклоняя голову.

И вроде не имбецил вовсе, и, наверняка, даже в будущем имеет шанс чего-то в жизни добиться, а держит себя, ну просто уркой каким-то. Еще трое неторопливо подтягивались следом, с интересом наблюдая за зачинщиком.

Владимир остановился. Он всегда терялся в таких ситуациях, хоть сам себе признавать этого и не хотел. Назовешь такого на «вы», найдут повод придраться. Обратишься на равных, мол, «чего тебе, пацан?» так тоже по-своему обставят. Эти всегда повод найдут. Потому Титов просто молчал, разглядывая подошедшего. Видел он их уже в своем дворе, не раз. Это с соседнего массива, что за садиком лежит, ближе к перекрестку. Но знакомится, к счастью, не приходилось. Пока.

– Сигарету дай? – потребовал плечистый. Он был ниже Владимира, но в случае драки в исходе сомневаться не приходилось.

– Я не курю, – как можно спокойнее ответил Владимир. Шагнул мимо парня, чью голову украшала замотанная ярко-оранжевая футболка, но за короткий рукав летней рубахи придержали.

– Да погоди ты… Слышь, дай тогда на сигареты, а?

Это снова был неугомонный крепыш, умело заслонивший дорогу. По лицам четверых, обступивших Владимира, было видно, что делают они все это больше ради шутки, чтобы время было чем занять. Но предчувствие, резиновыми кольцами охватившее легкие Владимира, лишь усиливало хватку. Так, возможно, чувствуют себя люди, через минуту получающие в печень раскладной нож…

– Извини, не богат деньгами, – только и смог выдохнуть Владимир.

Затем двинулся вперед, стараясь не обращать внимания на хватку. Потянул рукав, ткань опасно натянулась, но он не обратил внимания.

– Дай пройду.

Его придержали более настойчиво, даже одернули.

– Ты слышь, чо ты бычишь-то? – наклонив голову, поинтересовался плечистый. – Тебя чо, кто-то прессует, что ли? Ты постой, я поговорить с тобой хочу… Да погоди ты!

В самый последний момент Владимир все же решил выйти из круга молодых людей, вырвав рукав из потных пальцев. Но в момент рывка сорвался и неожиданно толкнул стоящего перед собой крепыша в плечо. Неожиданно, безболезненно, но толкнул, заставив отшатнуться.

– Ты чо, бычара? – неподдельно изумился тот, легким ударом в живот заставив Владимира согнуться пополам. – С тобой по-человечески разговаривают, а ты кидаешься…

Удар не составил для плечистого совершенно никакого труда. Просто короткий замах, удар. Как на тренировке. Даже если кто-то из окон и смотрел, ничего не понял. Еще двое оживленно дернулись тоже поучаствовать, но зачинщик поднял ладонь. Не надо, мол, братва, я и сам потолкую.

– Ты слышь, чо? Ты денег дай пацанам маленько, – он наклонился к Владимиру, пытающемуся придти в себя и восстановить сбитое дыхание. – Тебя же по-людски попросили, совсем с лавандосом тяжело… Ну, у кого трудностей не бывает?

И тогда Владимир, удивив окружающих и, в первую очередь, себя, ударил плечистого. Снизу вверх, как в учебниках. Кулаком корявым, сложенным неумело, но прицельно в нос, мгновенно разбив. Паренек отлетел на шаг, запнулся о торчащую из земли арматуру и вдруг сел на задницу, прямо в густые лопухи. На секунду воцарилась тишина.

Владимир, тут же до дрожи в коленях испугавшись собственного поступка, прикидывал, куда бежать и что делать дальше. Парни, разглядывающие своего, с прижатой к окровавленному лицу ладонью, словно не могли поверить в происходящее.

– Ну, сука, тебе пи…

– Уау-у-у… – прервала сидящего на земле крепыша протяжная милицейская сирена. Включили ее всего на несколько мгновений, просто чтобы дать знать о присутствии. Тут мы, мол, не удивляйтесь.

Все пятеро разом обернулись на звук.

Во двор дома вкатывался милицейский УАЗик, из душных недр которого за происходящим с интересом наблюдали двое в форме. Подкатил, останавливаясь возле третьего подъезда, метрах в пятидесяти от парней, и заглушил двигатель.

Крепыш поднялся на ноги. Перемешивая нормальную человеческую речь с густым матом, вкратце обрисовал Владимиру его дальнейшую судьбу. Пятясь, двинулся прочь, не забывая поглядывать на УАЗик. Остальная шпана потянулась следом, словно и не причем. Лениво перелезли обратно в детский сад, один протянул раненому носовой платок.

Владимир, почти не замечавший обращенных у нему угроз, тоже разглядывал милицейскую машину. Дыхание возвращалось, хоть и медленно. В голове со стуком бильярдных шаров сталкивались мысли. Незримая тень накрыла безоблачный небосвод, но люди не видели ее – слишком ярким было палящее июньское солнце. Возблагодарив судьбу, проведение и счастливый случай, Владимир двинулся в сторону магазина, не забывая оглядываться на парней и патрульный внедорожник, внезапно посетивший их двор.

Размышляя, что легко отделался, он быстрым шагом покинул двор. Сейчас он успокоится, и все пойдет своим привычным чередом. Титов верил в закон сохранения энергии – произошло плохое, значит, произойдет и хорошее. Но он еще и не подозревал, как сильно ошибается.